БЫВШИХ УКРАИНЦЕВ НЕ БЫВАЕТ
- Подробности
- Категория: Публикации
- Дата публикации
- Автор: Kefeli
- Просмотров: 320
В жаркие августовские дни, когда Украине отмечает свой День Независимости, мы хотим порадовать наших коллег из разных стран: ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ПРИЕМ ПРОИЗВЕДЕНИЙ В СОВЕРШЕННО НОВЫЙ АЛЬМАНАХ! В международный литературный альманах «Колишніх українців не буває» войдут произведения писателей, живущих в разных уголках мира – тех, кто родился в Украине, а ныне живет за рубежом, но никогда не забывает родину. Тех, кто живет сейчас в Украине, и тех, кто просто побывал в ней однажды, но она навеки осталась в их сердце.
Новый сборник издательства «Писатель в интернет-пространстве» не является книгой о войне – в нем собраны воспоминания, размышления и впечатления авторов об Украине. Но и тема войны, конечно, тоже будет звучать. Произведения в поэзии и прозе призваны поддержать украинцев в нелегкое время, дать им почувствовать, что они не одиноки. Нас много на всей Планете и мы вместе! – это главная идея альманаха, объединяющая всех людей, любящих Украину.
Война в Украине идет уже полтора года. Многие авторы жалуются, что больше не могут себя заставить писать о войне - просто сердце не лежит. А поддержать нас очень хочется. Именно для них станет подарком этот сборник, а также для тех, кто хочет поучаствовать в чем-то новом. Этот новый альманах будет готовится параллельно с 4 выпуском антивоенного альманаха. Может быть, он будет единственным, а может быть - тоже будет выходить постоянно. Время покажет. Ждем ваши произведения, друзья! Принимаются стихи, эссе, короткие рассказы, воспоминания. Альманах выйдет осенью.
Чтобы задать верную ноту, как это делают с камертоном, мы выбрали стихи участников четырех выпусков альманаха "Война XXI века" из разных стран и публикуем их в этой подборке стихов.
ИРИНА КАРПИНОС. УКРАИНА
* * *
На Андреевский спуск после страшной войны
я приду, на Андреевский, знаю,
чтобы музыку слушать большой тишины,
довоенную речь вспоминая.
Вот Андреевский, 8 - театр "Колесо",
где я пела, давно это было...
Здесь волнует до слёз не один адресок,
где взрослела, грустнела, любила.
Вот печальный Пьеро на Андреевском, 3,
здесь Вертинский из бронзы взлетает,
поднимаюсь наверх - дом 13 парит,
в нём Булгакова дух обитает.
И Андреевской церкви летят купола -
совершенное чудо Растрелли!
Эта церковь меня под обстрелом ждала,
а над нею снаряды свистели.
На Андреевском спуске осталась душа...
Что нам жизнь по Парижам и Венам?
Будет мир - будем снова свободно дышать
на Андреевском благословенном...
ДАВИД ПОТАШНИКОВ. США
* * *
Я встал под щебет птиц, и улыбнулась мама,
В распахнутом окне открылись мне с утра
И море Пушкина, и небо Мандельштама,
И в пене облаков — Цветаевой гора.
А майские жуки, жужжа, вокруг летали,
И я с балкона вновь на город свой глядел.
А Киев гомонил, трамваи грохотали…
С газетою отец, задумавшись, сидел.
Мальчишки во дворе носились и орали,
А в парке Пушкинском, зачитанный до дыр,
Глядел поверх голов, присев на пьедестале,
Мой Пушкин бронзовый, курчавый мой кумир.
И это был простой воскресный день Шулявки,
По Брест-Литовскому валил рабочий люд,
И в воздухе хрущи, и бабушки на лавке,
И весь из белых свеч каштановый салют…
Я слишком долго жил, и город мой — руина.
Уже не будут знать о том отец и мать.
С российскою ордой воюет Украина.
Я, видно, слишком стар, чтоб это понимать.
Я, видно, слишком глуп для этой дикой чуши.
Наверное, она токсична для ума.
Российская чума пришла по наши души.
Безносая с косой, российская чума.
России больше нет. Огромная воронка
Пока ещё смердит и бомбами плюёт.
И надо ждать, когда прибудет похоронка
И в сердце соловей, очнувшись, запоёт.
НИКОЛАЙ СТАСЮК. УКРАИНА
ПЕРЕД БОГОМ СТАНУ НА КОЛІНА
Перед Богом стану на коліна,
Хоч раніш ніколи й не ставав:
Збережи народ мій й Україну
Серед інших націй та держав!
Боже наш, ти сильний й милостивий!
Покаравши гріх, допоможи –
Край ти мій, чарівний і красивий,
Для нащадків наших збережи.
Ти у вчинках праведний і в слові,
Щоб зламати зло, ти дав нам силу.
Дай ще краплю злагоди й любові
Цій землі, якій так не щастило.
Підніму до неба я зап'ястя:
Мій народ нікого не розп'яв –
Подаруй його Вітчизні щастя! -
Якщо горя стільки він зазнав.
Все життя лиш прагнули до волі
Та до віри власної і прав…
Тож , невже не вимріяли долю
Серед інших націй та держав?
Помолюся тихо в самотині
У хвилини болю й каяття:
Дай добра хоч трішечки Людині,
А взамін бери моє життя.
Щось за себе …Ні за що просити!
Заслужив – карай мене за гріх…
Тільки ж буду вічно їх любити,
Українців – кожного і всіх!
ДМИТРИЙ ГАРАНИН. США-ГЕРМАНИЯ
* * *
Хоть распрямить успели спины
народы гордой Украины,
но дьяволы сильны,
и пали от руки России
её герои молодые –
не старики, не мы.
В руинах чудный Мариуполь,
врагам грозят холерой трупы
без питьевой воды,
но не пустует свято место –
приедет Гергиев с оркестром,
и как бы нет беды.
Везде в полях, уже не триста,
лежат убитые нацисты,
кто долго не хотел
опять войны прискорбной доли,
но по приказу крови пролил
для всяких высших дел.
А где-то дальше на востоке,
откуда их текут потоки,
где мысли густота –
народ, охваченный угаром,
Москва, чуть тронута пожаром,
дрожащая Алма-Ата.
КАТАРИНА СИНЧИЛЛО. УКРАИНА
УКРАЇНІ
Я повернусь до тебе, бо я знаю,
Що я твоя, твоя на всі життя,
Твій колосок, крихітка короваю,
Стрічка в віночку, всіх пісень злиття.
Така маленька я, а ти велика,
Велична ти у дзвонах всіх церков,
Ти неосяжна з віку і до віку,
Ти незбагнена, доля - ти, любов,
Яка врятує світ, яка лікує
Всі рани, що рубцюються в мені,
Коли кричу я сонцю: "Алілуя!"
Коли я майже мертва у вогні,
Неначе в пеклі, сумом оповита
Своїх страхів, твоїх чисельних втрат,
В обличчя всім, хто каже, що я вбита,
Кричу: " Жива!" й міцнішаю стократ!
Не діждуться, я повернусь, я знаю,
На тебе схожа, феніксом з руїн,
Джерельною сльозою водограю,
Бо ти найкраща серед всіх країн!
ВАДИМ ЖУК
* * *
Положи пред собою израненную карту Украины.
Ласково разгладь, словно ткань вышиванки.
Городов и сёл паутина.
Сюда падали ракеты, здесь ночевали танки.
Контурные пятна крови подсохли.
Веди палец медленно и осторожно
Ты чужой этому сломанному подсолнуху,
Разбитому шляху, опалённой коже.
Почти полтора года и день и ночь,
Ты искал слова, ты пестовал строчки.
Ты ничему не сумел помочь.
Ни этой, жинке, ни этой дочке.
Ни отцу, ни колодцу, ни бойцу.
Ни ты.Ни эта с Берлина, ни тот из Торонто.
Приложи ладони к лицу.
Верь, что война идёт к концу.
Молчи. Жди известий с дальнего фронта.
ЛЮДМИЛА ШАРГА. УКРАИНА
* * *
Улыбнись, мой город, как когда-то –
до войны, до точки невозврата,
и сегодня в равновесье зыбком
я жива теплом твоей улыбки.
Улыбнись дворами Молдаванки,
где слышна соседок перебранка,
Дюковским, впадающим в Слободку,
и причалом с одинокой лодкой.
Улыбнись дождём и снегопадом,
Пушкинской, Соборкой и Горсадом,
Дюком, Воронцовым и Собором
улыбнись мне,
улыбнись мне, город.
Тайными тропинками на склонах,
белыми шарами Ланжерона,
чаячьим пике над облаками,
серым, белым, чёрным…Жёлтым Камнем.
Двориком на маленькой Кузнечной,
где мы жили мирно…и беспечно,
сами по себе – и всё же – рядом…
Улыбнись сквозь мрак,
сквозь баррикады,
сквозь сирены, выстрелы и взрывы,
улыбнись… пока ты жив – мы живы.
До тех пор, покуда за спиною
время измеряется волною,
и в беде и в радости и в горе,
улыбайся, с нами Бог и море…
АЛЕКСАНДР ЛЕБЕДЕВ. ГРЕЦИЯ
ПОСЛЕВОЕННОЕ
В шесть часов вечера после войны
встретимся мы на Андреевском спуске —
злые последыши мёртвой страны,
узники неизлечимой кутузки.
Там мы помянем погибших друзей,
там утвердим приговоры убийцам,
там мы поделимся славой своей.
Болью, пожалуй, не станем делиться.
В шесть часов вечера после беды
встретимся мы на Андреевском спуске,
в шесть часов вечера после Орды…
…Выпьем не чокаясь и без закуски.
АНАТОЛИЙ ЛЕМЫШ. УКРАИНА
МЫ ВЕРНЕМСЯ ЕЩЕ НА АНДРЕЕВСКИЙ СПУСК
Эти дни в нашу память впечатаны вхруст.
И когда отгремят боевые,
Мы вернемся сюда, на Андреевский спуск,
Все – и павшие, и живые.
Каждый дом нам родной, каждый камень знаком,
Даже воздух – для легких отрада.
Здесь Булгаков, укрытый мешками с песком.
От обстрелов и чуждого взгляда.
Здесь Андреевский купол увенчан крестом,
Словно окаменевшее знамя.
Мы поднимем стаканы за вечный Подол,
И, помедлив, за тех, кто не с нами.
Позади – времена: не бывало подлей.
Впереди – лабиринт раскаленный.
Нам не будет покоя на этой земле –
Победителям и побежденным…
АЛЕКСАНДР ГАБРИЭЛЬ. США
СТАРИК
С растерянным смятением в груди,
с невысказанным горестным вопросом
седой старик Европы посреди
стоит под небом мартовским белёсым,
исполненным предчувствия грозы...
Старик молчит. Его звезда погасла.
Проходит сквозь него чужой язык,
как финка сквозь растопленное масло.
С ним рядом сумка: свитер да носки,
потрёпанная связка старых фото —
резон для оглушительной тоски,
пригодной для ступенек эшафота.
Ведь ни понять, ни осознать нельзя,
и каждый шаг — как будто в полудрёме...
Вчера был дом, соседи и друзья,
а что сейчас, чужого неба кроме?!
Старик устал. Он стал вчерашним днём.
Он неподвижный манекен витринный...
Но бьётся в нём, набатно бьётся в нём
растерзанное сердце Украины.
АННА СТРЕМИНСКАЯ. УКРАИНА
"Одесса шумит, я сделаю из нее Саратов"
Один из новороссийских генерал-губернаторов
* * *
Мой город был рожден свободным
по воле моря и небес.
И воздухом соленым, йодным
дышали с детства те, кто здесь
родился и впитал сначала
свободы дух и шум, и блеск,
и рыбье серебро причалов,
и птичий свист, и водный всплеск.
«Здесь все Европой дышит, веет…» –
сказал поэт, чуть пригубив…
«Прощай, свободная стихия!» –
он говорил, глоток испив
свободы – пенного напитка.
Как он желал сродниться с ней
в напрасной, призрачной попытке
бежать из злой тюрьмы своей!
Поэтов дух, аристократов,
и шулеров, и козаков,
не даст устроить здесь Саратов,
а также Пензу иль Тамбов!
Здесь дух свободы в каждом нищем,
и каждый фраер тут бунтарь!
И невозможны здесь Мытищи,
тут слишком вольно для Самар.
Мой город по своим веленьям
живет с рожденья и доныне.
Он не поставлен на колени
и потому он – Украина!
АННА ГЕРМАНОВА. ГЕРМАНИЯ
ПОМИНАНИЕ
Я научилась вам, беззвучные слова:
Ирпень, Гостомель, Бородянка, Буча.
Немеет мой язык и слух измучен,
а тело брошено в канаве истлевать.
Я дальше не пойду, останусь здесь навек
добычей псов, горелым мясом в танке.
Ирпень, Гостомель, Буча, Бородянка,
ни в вашем воздухе, ни в водах ваших рек,
ни в чёрной пахоте, ни в мареве морей
отрава наших тел не растворима.
Пять сотен лет прельщаться Третьим Римом,
всем миром воздвигать Четвёртый рейх,
твердить о всадниках последнего суда,
не знать ни эллина, ни печенега,
и кончить тем, что сквозь коросту снега
не видеть свежих ям в разбитых городах,
не видеть тысяч трупов обгорелых,
зарытых наспех между двух обстрелов,
и смрада трупного не слышать никогда.
Мне не уйти от этого огня.
Христа помянешь — помяни Иуду.
Ирпень и Буча, вы теперь повсюду.
Помянут вас — помянут и меня.
НАТАЛЬЯ ВАРЕНИК. УКРАИНА
КИЕВУ
Над Владимирской горкой – ослепительный свет,
А над Лысой горой собираются тучи…
Вся Печерская нечисть хохочет мне вслед
И летят бесенята с Андреевской кручи.
Я давно уже вышла за приделы вещей,
И поют мне, как вихри, небесные сферы.
Сквозь меня по Подолу проходит Кащей,
И с лепнины готической скачут химеры…
А над Лаврой по небу плывут облака,
Но с Майдана доносятся отзвуки тризны…
И Печерские старцы глядят сквозь века,
Обжигая бездонной своей укоризной.
Десятинная церковь, спаси от стихий!
Дай нам выстоять в нашей небесной обители!
А с Фроловки над Киевом дыбится Вий,
И проносится Панночка на истребителе…
Над Софией – то грозы, то дуют ветра,
Бабий Яр сотрясает глухими раскатами,
И кипят переправы на склонах Днепра,
И фашистские свастики в небо впечатаны…
А с Афона святыни монахи несут,
Заслоняя щитом все, что Родине дорого.
И в тоннелях метро мы уходим на Суд,
Как на лодочках – к Стиксу подземного Города….
Небо рушится, атомы крошатся в дым,
Распадаются память, генома, мгновения…
Древний город, осыпанный пеплом седым,
Я держу тебя, стиснув в своем измерении!
В столб светящийся вплавив отчаянный стон,
Я держу тебя, Киев, над бездной сверкающей…
А над нами на горке – Владимир с крестом
Держит небо и землю над этим ристалищем.
ИРИНА АВРАМЕНКО. ИЗРАИЛЬ
КАШТАНЫ
Конечно, есть и города, и страны,
И чудеса на краешке Земли.
Но самые красивые каштаны
На нашей длинной улице росли.
Они ко мне протягивали ветки
И свечи загорались по весне.
И чай с печеньем у соседки Светки
Вкусней казался, может быть, вдвойне.
А к осени коричневых каштанов
Нападает - и сколько соберёшь.
И был таким привычно- долгожданным
Ковёр листвы и моросящий дождь.
Конечно, были вьюги и туманы,
И пёстрый луг, и яблоневый сад.
Но самые любимые каштаны -
Вдоль улицы, как много лет назад...
ЛЮДМИЛА НЕКРАСОВСКАЯ. УКРАИНА
* * *
Это – наша земля. И достаточно беглого взгляда,
Чтобы с Родиной связь проявилась в глубинах зрачков.
Даже ухо к земле нам прикладывать вовсе не надо,
Чтоб услышать далекий волнующий голос веков.
Чтоб сквозь время увидеть, как прадеды землю пахали,
Насадили сады, города у Днепра возвели.
Ощутить дрожь земли, когда хлопцы на битвы скакали,
Чтоб врагов опрокинуть в густые свои ковыли.
Это – наша земля. Мы привязаны к ней пуповиной.
Мы ее никому никогда не позволим отнять.
И любого врага с самой подлой натурой звериной
Мы должны победить, чтобы землю свою отстоять.
ЕЛЕНА АСАТУРОВА. БОЛГАРИЯ
* * *
Не рифмуется птица с небом –
Всё равно ей не стать свободней.
Даже если в Киеве не был,
Помолись за него сегодня.
Не поётся пернатым песен,
Их давно заглушили взрывы.
Не бывал никогда в Одессе?
Погуляем, коль будем живы.
Наши реки красны от крови,
Или это игра заката?
Над театром в старинном Львове
Чертит пламя штрихи стаккато…
И когда всех нас спросят строго,
Не штыкам отвечать, а лире.
Даже если не веришь в Бога –
Помолись. Попроси о мире!
ВЛАДИМИР СИМОНЕНКО. УКРАИНА
ДО ЄДНОСТІ!
Той чуб козацький: Шлях Молочний,
Сивіє небом віковіч...
Настане час, я знаю точно,
Коли зберемося опліч!
І побратаємось, панове,
У Вірі й єдності своїй!
І Воля наша стане знову,
На Україні дорогій!
Скуштуєм чистої любові:
Священних дідових криниць...
Затеплимо у храмах нові,
Свічки, як відблиски зіниць!..
ИРИНА САПИР. ИЗРАИЛЬ
ПОСЛЕВОЕННАЯ ОДЕССА
Придет рассвет. Потянется бульвар
и фонари погасит, просыпаясь.
Лучи зальют булыжный тротуар,
подзолотят вишневых ягод завязь,
легко коснутся бронзовой щеки,
и сонный Дюк зажмурится тихонько.
Рядком на пирсе сядут рыбаки,
ничейный кот уляжется в сторонке.
По переулкам ветер разнесет
коричный запах сдобы и эспрессо.
Засуетится, захлопочет порт.
И будет небо тихим над Одессой.
И будет город полон голосов.
Ни баррикад, ни танков, ни бомбежек.
С акаций хлопья белых лепестков
соленый ветер сбросит на прохожих.
Рассыплет звон проехавший трамвай.
Накроет море темно-синим пледом
дугу песчаных пляжей – самый край.
И я приеду. Я опять приеду
СЕРГЕЙ ЛЕОНТЬЕВ
А БЫЛО ДО ВЕСНЫ ЧЕТЫРЕ ДНЯ
А было до Весны четыре дня,
И в Винницу звала меня родня,
Никто своих друзей ещё не банил,
И мы сидели с пивом после бани,
Склоняя благодушно Пу и Зе,
Но тьма и свет уже столкнулись лбами,
И танки заклеймили буквой Zет.
А было до Весны четыре дня,
И накрывала птичья колготня
Донбасс и Крым, Кубань и Запорожье,
Народ охотно чарочки порожнил
И уминал блины перед Постом,
Но год Тигровый, выгнувшись тревожно,
Воинственно подёргивал хвостом.
А было до Весны четыре дня,
Ещё не ныло сердце у меня,
Петляли ручейки по тротуарам,
Девчонки улыбались всё весней…
Но встали роты, берцами гремя,
И тягачи зафыркали солярой,
И выползли ракеты из ангаров,
Как полчища стальных крылатых змей…
ЛЕСЯ ТЫШКОВСКАЯ. ФРАНЦИЯ
* * *
Поки війна триває,
народжується нова квітка.
Чи то чорнобривець
з української пісні про матір,
чи безіменнатроянда,
кольору запеклої крові.
Проростає,
не чуючи сiрен та вибухiв.
Крізь каміння, руїни,
з бруду та пороху.
Ії неможливо зірвати —
не iснує вона для iнших,
невидима cумна квiтка
у самiй безоднi серця.
ОЛЬГА САМОЛЕВСКАЯ. УКРАИНА
ДАМБА
Україну сльози затопили –
стільки сліз, що вибухає мозок!
Людський світе, економиш сили?
Зупинити сатану не можеш?
Україна людству, наче дамба –
зло вселенське стримує щоденно.
Так, ми вперто стоїмо тут.
Нам би
пробудити світ. Бо смерть буденна
множиться, вкриває Україну
із завзяттям бісовським невпинним.
Синьо-жовте поле прапорове
покриває землю, повну крові.
ЮРИЙ БЕРИЙ. США
ВСЁ БУДЕТ УКРАИНА
Мы полгода доходим в плену у войны,
Уповая на доброго бога.
И они уповают – с другой стороны,
Ожидая другого исхода.
Получается, бог здесь совсем ни при чём,
Только наша свободная воля
Управляет войной, как Ньютон кирпичом,
Что в плену тяготится у поля.
И на этой войне только пушки в цене,
Да ещё не гуляет ли ветер в казне,
Как на взгляд старика караима.
Этот хочет молиться, ему не мешай,
Ты на Бога надейся, но сам не плошай,
Не плошай, за тобой Украина!
ЕВГЕНИЯ БОСИНА. ИЗРАИЛЬ
* * *
Обступают. Глядят. Отчего б не сыграть?
Ты же помнишь?
Ты помнишь, как раньше, как в детстве:
Киев, Харьков, Гостомель, а дальше? Одесса.
Ну, давай, поворачивай времечко вспять!
Это просто такая игра – в города:
Николаев, Ахтырка, Изюм, Мариуполь,
это призраки-парки и улицы-трупы,
мёрзлый камень, пропахшая смертью вода.
Это в тёплое сердце вогнали иглу.
Посмотри: Волноваха, Попасная, Буча –
серый пепел и морок, зыбучий, тягучий.
Вытри слёзы, не надо! Продолжим игру.
Не по правилам разве? Да что за беда!
Вот ещё: Краматорск, Николаев, Чернигов –
проливаются кровью на землю чернила.
Чем потом прорастут?
Города, города
каждой ночью неслышно приходят ко мне.
- Разве я виновата, чего вы хотите?!
Отпустите меня, – говорю, – отпустите
на чуть-чуть, ненадолго, хотя бы во сне!
Но теснится имён и теней череда.
Всё идут: Мелитополь, Ирпень, Бородянка…
Обступают, молчат.
До самОго свiтанку*
мне теперь с городами играть в города.
* Свiтанок (укр.) – рассвет.
НАТАЛЬЯ ТИМОФЕЕВА
* * *
Как птенец, что выпал из гнезда,
Поезд что-то прокричал во тьме.
И проснулись сотней поезда
И стучат колесами во мне.
Ах, какая страшная беда,
Ни пахать, ни сеять - воевать.
Не идут на Сумы поезда.
Как теперь мне маму повидать?
Что за горе, что за боль и стыд
Разлились над русскою землей?
Украина, как душа болит!
Вне тебя, я все равно с тобой.
Поле ржи, ромашки, васильки...
Жаворонок... Жив ли он теперь?
Что же вы, российские сынки,
В дом войной заколотили дверь?
Как России с этим дальше жить?
Жаворонок в поле без гнезда.
Ни пахать, ни сеять, ни косить.
Ах, какая страшная беда...
ВИТАЛИЙ КОВАЛЬЧУК. УКРАИНА
САЛТОВКА
Листья клёна цвета янтаря.
Небо льёт дождями без поблажки.
Вот я и дожил до октября
В салтовской своей многоэтажке.
Он суров, но до сих пор красив,
В бойню оказавшись в самой гуще,
Салтовский простреленный массив,
Выстоявший, выживший, живущий.
Этот город не накрыла тьма,
И живут не ради пьедестала
Саржин яр и Новые Дома,
И трамвай у Южного вокзала.
Этот город в кровь мою вошёл,
Искренне, без пафоса и грима.
И вот это харьковское «шо»,
Кажется, уже неистребимо.
Салтовка. Осенняя заря.
Мчат куда-то листья-непоседы.
Вот я и дожил до октября.
…Значит, доживу и до победы.
АННА НЕЛИДОВА. ФРАНЦИЯ
* * *
Плач, рыдай, Ярославна, твой солнечный край разорен.
И не дикие половцы топчут и рушат святыни,
а свои же — потомки тех самых славянских племён,
что построили Киев, врагами ему стали ныне.
Гордый Киев — паломники шли помолиться сюда,
омывались в Днепровской воде от греха и позора…
Не отмыться теперь от предательства и от стыда —
кровь на подлых зачинщиках братоубийственной ссоры!
Подлость, глупость и трусость всему, как известно, виной,
их наемников много, но все-таки, все они сгинут.
Побеждает всегда тот, кто край защищает родной.
Слава храбрым защитникам! Слава тебе, Украина!
НАДЕЖДА ФУРЗЕНКО. УКРАИНА
ВСЕ БУДЕ УКРАЇНА!
Рядки новин у рими не лягають –
Вони печуть, горять, живуть, вмирають.
Надії й віри почуття жевріють,
Жене війна думки про мир і мрію.
Чутливе серце горе-біль вбирає.
За що? Чому? – все відповідь шукає.
Казали, що брати, а стали орки.
Край нищать, як колись татарські орди.
Вітчизна героїчно спротив чинить,
Весь світ побачив росіян личину.
Що «руський мір» приніс на Україну?
Біду, страждання, смерть, руїни…
Щодня турбують болісні новини,
А вісті переможні радо линуть.
Настане, вірю, мить суда-відплати.
Не будуть гинуть більше син і мати.
Як птиця Фенікс, із руїн воскрісне -
Країна українців буде прісно!
ЛЯМАН БАГИРОВА. АЗЕРБАЙДЖАН
ПРИПЯТЬ
Город мертвый,
Полынью заросший,
Значит, памятью навсегда.
Помнишь, Припять,
Как в речке у рощи
В легких бликах плясала вода?
Помнишь тонкие светлые ивы
Над скамейками в парках весной?
Пели птицы и дети играли
Припять, было ли это с тобой?..
Что ты помнишь, трава-чернобыльник,
Что ты видишь в удушливом сне?
Как из города вырос могильник.
В одночасье.
В беде.
По весне.
В ярком, ласковом, нежном апреле,
Что в один миг стал черным и злым.
Сколько ран на твоем, Припять, теле -
Ты их памятью лечишь, полынь…