Марина Матвеева. Начинаешь о любви - получается система мироздания
- Подробности
- Категория: Статьи
- Дата публикации
- Автор: Kefeli
- Просмотров: 1865
В Симферопольском молодежном арт-центре «Карман» прошла творческая встреча организаторов и партнеров проекта «Web-притяжение крымской поэзии и бардовский Видеомост». С молодыми зрителями общались поэт и бард Михаил Митько, поэты Марина Матвеева и Ирина Сотникова.
Арт-центр «Карман» уже 20 лет известен в Симферополе своими интересными культурными и творческими программами: театром, выставками различных сфер искусства, поэтическими и музыкальными вечерами и др. Он поддерживает в крымской молодежи творческое начало, многогранность, позитивное мировосприятие; а также занимается общественной деятельностью, направленной на развитие личности: проводит различные мастер-классы, тренинги и многое другое. «Карман» тесно сотрудничает с крымскими поэтами, в основном, молодыми, помогает продвижению интересных творческих идей.
Арт-центром был поддержан проект «Видеомост», в одном из мостов – с Обнинском, – «Карман» участвовал в качестве удаленного слушателя. Планируются мосты с участием молодых поэтов Симферополя на творческой площадке центра. Ближайший пройдет 13 июня.
Нынешняя встреча в большей степени была посвящена творчеству. Вечер прошел в камерной обстановке, с небольшим количеством зрителей. И душевности ему было не занимать. В связи со всеобщей занятостью и гонкой поэтам и их слушателям еще реже удается просто пообщаться друг с другом тепло и уютно, чем провести концерт или фестиваль.
Вначале солировал Михаил Митько, представив свои песни и стихотворения. Начав с жизнерадостных рок-н-ролльных композиций, он плавно перешел к философской лирике. По признанию самого автора, он поэт традиционный и склонен к короткой форме. Определенная доля морализаторства в его четверостишиях искупается нестандартным подходом к самой морали, что свойственно истинным философам. Не «книжникам и фарисеям», а тем, кто проходит яркую жизненную дорогу и как бы «по пути» отражает ее в слове.
О, не молчите с кем попало!
Уж лучше городите чушь,
Чтоб душу вам не оскверняло
Прикосновенье чуждых душ.
Эффектные концовки, отражающие необыденное видения мира, вообще свойственны традиционным поэтам. Всегда найдется в жизни, на что посмотреть под неожиданным – иногда для самого себя – углом. Который, извернувшись, нередко превращается в закольцовку смысла, отражающего Колесо жизни.
Зря мы мчимся по свету —
Превращений не счесть
Мест, в которых нас нету,
В те места, где мы есть.
Ну, так почему такие поэты называют себя «традиционными»? Затрагивает ли это определение только форму? Возможно. На мой взгляд, это связано с типом личности. Проявление себя в форме больше свойственно интровертам, тем, у кого есть время (и желание) слишком углубляться в себя и слово, его тонкости. Для тех же, кто схватывает жизненные впечатления вспышками, яркими картинами и переживаниями, вполне достаточно легкости, с какой рождается стих. По признанию Михаила, его произведения едва ли не в целостном виде сразу «пишутся» в голове – без какой-либо дополнительной работы на бумаге. Это несколько сходно с цыганским анекдотом о детях: «Старых отмыть или новых нарожать?» – не получился этот стих – напишу другой. И из всего написанного всегда есть то, что получилось, и получилось здорово.
От нас останутся мегабайты...
Скорей всего в форме архива «rar»...
Как-нибудь чьи-то ошибутся пальцы
И чьё-то сердце пропустит удар...
Я воскресну и сквозь танец пикселей на экране
Внимательно посмотрю на свет.
Где-то на самом краю мироздания,
На одной из ещё не открытых планет.
Кто это будет? Сетевой археолог,
Роющийся в древних окаменевших винтах?
Или восторженный студент-филолог –
Юноша бледный с пожаром в очах?
Неважно! Ведь, радостный и счастливый,
Он побежит в учёных мужей собрание
И будет читать стихи горделиво
В огромном, красивом и светлом здании.
И засбоит университетский процессор,
Когда гул восторга тишину взорвёт,
И скажет плачущий старый профессор:
«убицца ап стену! аффтар жжот!»
Всегда есть, что показать, прочитать, спеть. Ибо продемонстрировать себя – важнее, чем текст. Но и ощущение Вечности – в ее тонкости, случайности – и вместе с тем четкой логичности и структурированности – у автора живо. Эта одновременно позитивная светлость снаружи – и прячущаяся за ней глубина обреченности в Вечность (в хорошем смысле слова «обреченность» – и такой у него бывает) – делает творческую натуру Михаила Митько цельной и многогранной, притягивающей слушателя и читателя.
И, конечно же, свою романтическую тонкую ноту в его творчество вносит тема любви.
Я пишу тебе письма и бросаю их в небо:
Твою почту приносят облака-корабли.
Но ты их не читаешь, веря в жуткую небыль,
И лежат мои письма в паутине, в пыли.
Но когда в твоей печке погаснет веселое пламя,
Когда ветер злорадно завоет в остывшей трубе,
Погоди, не спеши, не ходи на мороз за дровами:
Ты сожги мои письма – и станет теплее тебе.
Нежные, даже немного сентиментальные слова отражают не только чувство. Но и мир, в которое это чувство помещено, как в чашечку цветка. Мир для любимой не должен быть враждебным – иначе для чего нужны истинные рыцари?
Мы с Ириной Сотниковой решили читать стихи по очереди. Два филолога – причем с совершенно разным, если не диаметральным отношением и подходом к слову – всегда найдут, что сказать друг другу, перемежая стихотворные строки. Они сложились в цельную картину из философских, жизненных, духовных и – конечно же – «таких женских» – вопросов и картин бытия.
Ирина Сотникова представляла – впервые – свою недавно вышедшую новую книгу «В Небесном городе». «У каждого поэта есть свой Небесный Город, – пишет автор в предисловии. – А в этом городе главный лирический герой проживает свою жизнь так, как это дано только ему. Мастерство слова, чувствование оттенков значений, умение передать энергетику переживаний создают такой город неповторимым и прекрасным»
Хоть Ирина – очень общительный и ярко проявляющийся человек, у нее стихи интроверта. Это отражение не жизни, а скорее бегства от нее, определенного рода эскапизм. Однако бегство это не синонимично прятанию головы в песок. Скорее, это отдых перед боем. И облагораживание боя предыдущего в произведении искусства.
Завтра будет день и будет пища,
И не счесть шагов по суете.
Но сейчас осенний ветер ищет
Месяц в полусонной темноте.
Завтра будут найдены ответы
На вопрос о смысле бытия,
И поможет кто-то незаметный,
Никогда не метивший в друзья.
Завтра может многое случиться –
Наводненья, засухи, война…
Но напрасно в дверь судьба стучится,
В комнате хозяйкой – тишина.
Бой – это не обязательно война с кем-то, какие-то житейские «разборки». Скорее, война за себя, свой рост, совершенствование, за то, чтобы не «съела» обыденность, не перекроила подчас безжалостная реальность – так, как тебе НЕ хотелось бы. За право оставаться собой.
Сопричастность судьбе и проклятьям –
Отрешенность от их суеты.
__
Земную жизнь, земную боль
Я собираю цвет за цветом,
И, может, выстрою ответы
К загадкам судеб и неволь.
Это тоже философия, но другая. Попытка понять, почему в мире есть зло. Кто виноват и как с этим бороться, если сказать просто. Или смириться? Мудрость часто ассоциируют со смирением. Автор ищет, где смирение в высоком смысле слова – которое помогает жить и просветляет, а где уже – тупая покорность судьбе, за которой – крах личности. Грань тонкая, и истинная мудрость – ее баланс. Ищут ее все, на этом пути у каждого свои ошибки и тревоги. И преодоления. И победы.
Тоска и усталость. Подумаешь, звери!
Я вас прикормлю, приручу и закрою.
И станет удачей любая потеря.
Иначе, мой Бог! – ничего я не стою.
Ирина сама о себе говорит: «Я занимаюсь «графоманией души», – и слово «графомания» ее совершенно не пугает. Мы малость подзабыли первоначальное – и истинное – значение этого слова: «страсть к писанию». А ведь может быть страсть к написанию талантливых вещей! Видно, что автор работает над словом, что ей небезразлично качество текста, и глубина его содержания, и форма. Известно, что Ирина прошла серьезную поэтическую школу – у известного поэта В. Орлова, на семинарах профессора Н. Кобзева. Для нее значимо само слово, а не только то, что оно отражает. Очень много стихов о труде поэта.
Почему же тогда «графомания»? Потому что автор пишет, когда ему хочется, когда того требует душа – без оглядки, нужно это кому-то или нет. Любому поэту приятны похвала и признание. Но как Настоящий Индеец (из стихотворения Михаила Митько) – это не краска на лице, а внутренняя суть, так и Истинный Графоман ценит больше свою творческую работу, сам ее процесс, особые состояния вдохновения и приема сигналов от Дающего, чем отдачу созданного в мир. От поэтов такого типа часто можно услышать благодарность судьбе за то, что им дано писать. А еще их отличает непредвзятость, независимость от чужих мнений и чужих талантов, определенного рода смелость в самих стихах, даже эпатаж.
У Ирины эпатаж легкий, а смелость – тонкая. Похожая на смелость ростка, который может быть растоптан ногой – и в то же время пробивает асфальт.
Прощай, моя нежность. Да здравствует нежность горы,
Что в гальку истерлась, забыв о надменности форм.
Хрупкие женщины в наше время вынуждены становится скалами. Но никуда не исчезает истинная женственность, выраженная в любви и сострадании к ближним, умении чутко улавливать знаки бытия, переживать – а не «пережевывать» жизнь, как пустые обывательницы.
И, конечно же, любовь. Ни один женский сборник поэзии без нее не обходится.
Ты терзал мои губы истово,
Словно перед началом падения.
Ты искал, наверное, истину,
Как Господь в первом круге творения.
Вот ведь как: какого бы пола ни был поэт, он «начинает писать о любви, а получается система мироздания». Так не Любовь ли – его основа?