Поэзия -2018

Поэзия -2018

Часовщик

Это тема для валторны, двух фаготов, клавесина,

Двух свистулек, двух снежинок, колокольчиков зимы.

Открывается шкатулка, где Щелкунчик с балериной, –

Музыкальная шкатулка, где с тобой кружились мы.

 

Флейте – петь, снегам – искриться, нам – разгадывать загадку:

Неужели мы вернулись, неужели влюблены?

А над нами две снежинки, и несут нас две лошадки

В наше кукольное царство и игрушечные сны.

 

Мы – две сущности, две ноты царской радостной охоты.

Нас с тобой не испугает волчий вой из детских книг.

Позади большая вьюга, и ликуют два фагота.

Бунтовавший тёмный ангел нынче – тихий часовщик.

 

Чёрный пластырь вместо глаза на лице его совином.

Словно крылья старой птицы, свисли полы сюртука.

Заржавели зодиаки, и растянуты пружины,

А в сердцах так мало счастья, тут работы на века.

 

Фея-флейта гасит свечи. Бьют часы, но как-то странно.

Надо смазать шестерёнки износившихся миров.

Спит усталый старый мастер, сполз парик его стеклянный.

Осторожная кукушка не выходит из часов.    

 

Часовщик сердец бесплотных, часовщик миров полночных

Спит, а облако, как птица, звёзды бледные клюёт.

Пусть кружиться нам недолго, наше счастье пусть непрочно,

Но счастливая валторна начинает свой полёт.

 

Одиссей             

  I

Ночь прилетает на крыльях бесшумных, совиных, 

Ночь, за которой, похоже, не будет рассвета,

И Одиссей засыпает в объятиях нимфы.

Выпита терпкая влага, попадали кубки.

 

Чёрными водами Стикса клянётся Калипсо,

Вечную молодость нимфа сулит Одиссею.      

Ночь пахнет бездной и вечной виной, и забвеньем.

Небо пугает своей высотой непосильной…

 

Ночь на Итаке. Над пряжей поёт Пенелопа.

Боль, растворённая в песне, стала слезою.

Чайка кружит над простором любви и печали.

Утренним светом звезды согревается сердце.

 

Ах, Одиссей! Ты бросаешь вёсла в тумане

В сумерках жизни и в сумерках горестной смерти.

Годы и волны многое перемололи.

С чем ты вернёшься? В ладонях – ракушка пустая…

 

                II

           

Вот и подъезд у дорожного круговорота.

– Здрасте! – басит Одиссею Харибда Петровна.

Сцилла Ивановна, губки поджав, замолкает,

Много чего порасскажет она Пенелопе,

 

Вспомнит волшебницу Кирку, детей Одиссея –

Щедрое семя далёких и долгих скитаний,

И пробежит скорпион – порожденье улыбки.

Время – по кругу. В ладонях – ракушка пустая…

 

Домовой

Улетаешь опять… Стало скучно со мной?

Погоди, не спеши, я ведь твой домовой.

Я сегодня на ёлку повешу

Старый лапоть, потерянный лешим. 

 

Я весь год хлопотал, собирая добро:

Семена трын-травы и петушье перо.

Двух солдатиков, порванный мячик

То туда, то сюда перепрячу.

 

Ну, зачем улетать из такой тишины?!

В новогоднюю ночь снятся лучшие сны.

Этот год промелькнул не напрасно.

На душе дедморозно и ясно.

 

До утра будешь где-то летать на метле,

Из хлопушек стрелять, танцевать на столе.

Ты сегодня, хозяйка, устанешь.

Не забудешь меня? Приласкаешь?

 

О тебе буду думать и слушать сверчка,

Буду ждать. Ты вернёшься, нальёшь молочка

Мне в щербатую древнюю чашку.

Хохотунья…певунья… 

Бедняжка…

 

Эрос

В путанице сновидений, в ласковом плеске прибоя

Солнце в сетях рыбацких рыбкой плывёт золотою.

Утром на цыпочки встанешь, тянешься к спелой черешне,    

Тянешься к поцелую, – вот он, твой первый, вешний.

Эрос, тебя мы не звали, мы не мечтали стать старше.         

Белый платок на верёвке нам на прощанье машет.

Даль в перламутровых бликах. Моря и чаек всевластье.

На циферблате крылатом ветреный полдень. Счастье.

Парус, как пёрышко в море. К нам не вернётся детство.

Как о тебе не думать, есть ли такое средство?

Что я посмею поведать той, кто стала богиней?     

Небо, храни эту лодку. Парус растаял в сини. 

Линии совершенства. Бёдер прохладных лекала.

Буря, минуй нашу гавань. Туча. Предвестие шквала. 

Бог беспощадный, прекрасный, Эрос, тебя мы не звали,

Что же ты мчишься над морем с песней, полной печали?

Ах, золотые стрелы! Сколько смятенья и боли!

Волны, их сердцебиенье. Нежность.  Желанье.  Безволье.

Счастье, разбитое к счастью. Форточек слабые нервы.                 

Путаница в поцелуях: сотый становится первым.

Эрос, ты победил нас. Будет ли добрым семя?

Волны следы смывают, волны смывают время…